"Блёстки. Подъём в ашрам Агастьи Муни в Пушкаре

В Индии любят украшать цветными огоньками дома. Вертикальные гирлянды с разноцветными лампочками как струи стекают с крыш. Они обрамляют весь дом, расстояние между ними примерно с метр, часто лампы мигающие.
Это в городах.

Когда поднимаешься в горы – интересное явление я отметил там, где мы шли: ступени из природных камней - разноцветные, вели наверх. Они поднимали настроение: когда ноги уставали, взгляд цеплялся за причудливые формы ступеней, за разную окраску камней, за вкрапления мелких камушков, за упавшие листики и, внезапно местами - красные цветы, - становилось веселее, усталость отступала.

И листья выстроившихся вдоль тропы кустов и деревьев блестели на солнце оттенками зелёного, жёлтого, светло-коричневого, – вызывали в памяти украшенные гирляндами дома.

Ещё участок подъёма и предстало перед глазами переплетение как будто лиан. Гладкие стволы, похожие на осину, но цветом серые, переплетались, устремляясь вверх. Из одного места росло несколько стволов: потолще, потоньше - они то отходили друг от дружки, то стремились обняться, - создавали воздушные узоры. И на всей этой площадке только такие лианы-деревья. Мы замерли, моя рука непроизвольно потянулась потрогать ствол – прохладный. Вверху стволы склонялись, переплетались вместе с листьями и как естественное укрытие, как природный шатёр ослабляли жар полуденного солнца; воздух – плюс 35 градусов.

Я и наш гид Ольга, мы остановились под этим укрытием. Как будто специальное место для отдыха. Если смотреть вверх, то справа мягко журчала горная речка, каскадами спадала и образовывала на небольших плоских участках озёрца. Две струйки, играя блёстками, наполняли озеро рядом с нашей лиановой беседкой. На поверхности мельтешили мелкие круглые листики местных водорослей. Иногда казалось, что это просто пузырьки, вспененные струйками. И не хотелось разбираться, что это: пузырьки, листики? Было красиво; созерцание успокаивало, примиряло и устраняло все когда-то накопленные напряжения. Всё вокруг блестело, переливалось.

Ольга встречала нас каждый день в новом национальном одеянии: платье, штанишки. Сюит, курта – названия местных женских нарядов, - яркие красивые одежды, каждый раз нового цвета, отделанные порой неожиданными, но красивыми узорами. А на некоторых блестели всеми цветами радуги камушки или просто блёстки. Радовала и удивляла нас Ольга. Что ж, любит Индия цветные переливы.

Сегодня, в предпоследний день тура мы с Ольгой поднимались только вдвоём. Ещё две женщины из нашей небольшой группы остались у себя: одна устала, другая приболела. Нашей целью сегодня было посещение ашрама Агастьи Муни. Агастья Муни - один из семи величайших мудрецов ведических времён. Кроме того, что он был гуру, то есть духовным наставником для своих учеников, он также создал множество трудов по медицине, астрологии, языкознанию, и все они - в стихотворной форме. Ашрам в своём первичном древнем смысле - это уединённое место для медитаций и практики аскезы. Холм, куда мы поднимались, называется Наг Парват. На высоте, примерно, с половину пути до его вершины от холма выделяется и уходит вправо скала Аравалли, её плоская вершина и служит площадкой для ашрама.

Мы свернули с тропы направо и ступили на поверхность скалы. Немного суженный проход вёл к ашраму. Слева внизу журчала знакомая горная речка. Впереди я увидел фигуры двух мужчин, они встали, смотрели на нас, ждали, когда мы подойдём. Один был одет в оранжевое, другой в белое дхоти. Лица у обоих спокойные, с едва заметной доброжелательной улыбкой. Ольга поприветствовала их как полагается, сложив руки в намасте, объяснила зачем мы пришли. Обычно у ашрамов обитают или служители или отшельники, которые кроме выполнения своих задач, оберегают ашрам и поддерживают в нём порядок.

Мы прошли дальше, шагнули по естественной ступени скалы вниз и увидели вход в пещеру. Это и была пещера, где жил около пяти тысяч лет назад Агастья Муни, он занимался здесь своими трудами и проводил время в медитациях. Пещера освещена электрическими лампочками, у дальней стены над алтарём изображение Агастьи Муни. На полу коврик, на полочках разложены предметы для совершения ритуалов, спички, вода и, как и везде – головки живых оранжевых цветов.

Когда я собирался в этот тур, то представлял, что неплохо будет посмотреть на диковинки, на красоту и своеобразие архитектуры, прикоснуться к духовным традициям; посмотреть на то, как и чем живут здесь люди. А сейчас в пещере картинки моих ситуаций в России, мельком пробудившиеся из памяти, казались какими-то далёкими, будто из другого мира. Иногда даже возникали мысли: как же обратно возможно вернуться? И как же можно унести с собой эти состояния, которые здесь проживались? Останутся ли они со мной или это разные миры? Странные мысли посещали…

Мы с Ольгой сидели в пещере. Я подумал, что не просто так другие участники не пошли. Вдвоём проникаться в состояние получалось глубже, - меньше разнородных помех. Одним взглядом можно было обменяться друг с другом впечатлениями, почувствовать, когда пора идти дальше. Особое состояние царило и проживало здесь, - тонкая энергия заполняла весь объём пещеры, а стены оберегали и удерживали её. Это невозможно описать, и наверно не нужно. Года тысячелетий привлекали сюда и паломников, и практиков, и каждый и получал для себя, и оставлял для других из переживаний и откровений самое тонкое и чистое.

Мы возвратились из пещеры на площадку, где снова увидели двух мужчин. Как выяснилось, они отшельники-практики. Один стоял и смотрел на нас с улыбкой вопросительной, хотел узнать о нашем впечатлении. Другой сидел на корточках шагах в пяти и что-то делал. Ольга сказала, что это очень сильное место, что она уже была здесь, и каждый раз получает новые состояния. Отшельник с пониманием кивнул.

Это были люди возраста лет около пятидесяти. Одежда, дхоти, у обоих была чистая, волосы не длинные, причёсанные; движения их были ровные, спокойные. Вообще оба они излучали состояние какой-то особой уверенной, но мягкой силы. Как будто то, что они делают, именно так оно и должно быть. Глаза отшельника смотрели на нас с живым интересом, но не с любопытством. Никакой отстранённости, никакого нездорового тумана в глазах не наблюдалось, как это часто я встречал у якобы «последователей» индуистских культов у нас в России на фестивалях. И наоборот, взгляд его говорил об активной умственной познавательной деятельности.

- Из какой вы страны? - спросил отшельник.
- Из России, - ответила Ольга.
- О! Это хорошо. Россия хорошая страна.
Он по-новому рассмотрел нас, но очень деликатно, потом добавил:
- Да, мы знаем, к сожалению, сейчас между Россией и Украиной идёт война. - Он сжал губы и покачал головой. - Жаль.
Я посмотрел на него, ожидал продолжения мысли. Он как будто почувствовал мой интерес.
- Хотите чаю? – спросил он, вдруг повернувшись ко мне; в его глазах промелькнула улыбка.
- Да, - ответил я. Хотелось подольше побыть в обществе этих людей.
Ольга слегка коснулась меня пальцем, отозвала немного в сторону.
- Зря согласился, Серёж, - шёпотом сказала она.
- Почему?
- Им чай тяжело достаётся. Здесь же ничего нет. Они должны спускаться в деревню. Это нас подвезли до подъёма. А у них и с деньгами бывает очень плохо. А чай здесь это и специи и молоко.
- Ну, что ж, отказаться ведь нельзя… Я не знал.
- Да, уж, нельзя. Будем пить. Видишь, он уже готовить стал.
- О! Ольга, у меня в рюкзаке есть пакетик сушёного горошка. Этим удобно будет их угостить?
- Это отлично! То, что надо! Конечно.

Я вынул пакетик, протянул отшельнику, сказал, что это для них. Он обрадовался, поднял брови, поблагодарил, сохраняя достоинство. Тут же он надорвал пакет, стал доставать горошек и есть его. Он кивнул своему товарищу, тот подошёл и отсыпал себе горсть.

- Видишь, они голодные, - пояснила Ольга.
- А куда ему деньги можно положить? – спросил я.
- А, прям на камень и клади рядом с ним.

Я положил несколько рупий. Отшельник взглядом отметил, что благодарен.
Масала-чай здесь был особо ароматный. Вчетвером, мы пили его маленькими глоточками, почти молча, похвалили, что чай очень вкусный. Что-то они спрашивали неторопливо, Ольга что-то отвечала. А мне хотелось ощутить состояние. Я оглядывал окрестности: тишина, второе ноября - жарко, но уютно, красивые невысокие горы вокруг с зеленеющими лесами.

- А как вас зовут? – вдруг спросила Ольга.
- А у нас нет имён, - спокойно ответил отшельник, тот, что предложил нам чай. - Зачем привязываться к материальному? Это не имеет значения.
Мы с Ольгой непроизвольно переглянулись.
- А давно вы здесь проживаете? – продолжила она.
- А мы не считаем время. Зачем? Всё будет, как должно быть. Мы Шиве служим.

Я посмотрел по-новому на одного, на другого. Внутри на какие-то секунды всё замерло, дыхание перехватило, мысли остановились, душа переваривала новый опыт. Одно дело где-то читать про таких людей, другое – пить с ними чай. Они не пытались специально нас удивить, не разыгрывали, они были естественно искренни.

***
- А как они зарабатывают? Они же должны себе покупать что-то? – спросил я Ольгу, когда мы распрощались с отшельниками и стали спускаться.
- А вот кто что даст. Мимо проходят люди и что-то оставляют, кто еду, кто деньги. Они не имеют права работать, они служат, свои практики делают. А не оставят – воду пьют. Так живут.

Очередная ступенька уходила круто вниз. Я шагнул и протянул Ольге руку. Её волнистые чёрные волосы спускались двумя густыми потоками ниже плеч, чуть покачивались. Лучи солнца играли на блестящих сгибах её кудряшек. Где-то преломлялись в разные цвета. Я вспомнил гирлянды на домах.

Любит же Индия блестящие переливы…"

Автор: Сергей Матвеев, участник тура 25.10-3.11.2024